Как папа меня потерял.
В такую жару нужно охладиться чем-нибудь.
Ну хотя бы историей, произошедшей со мной и папой снежной зимой.
Воспоминания (не мои, а папины, я тогда еще была маловата для воспоминаний) переносят меня во времена, когда глобальное потепление еще милостливо позволяло людям вкусить прелести новогодней погоды. Добавлю также, что эта история была до недавнего времени папиной тайной (от мамы, мне он ее уже несколько раз рассказывал). А некоторое время назад папа случайно поговорился, но за давностью событий и из-за большого количество свидетелей - дело было на каком-то празднике, и папу потянуло на ораторство - обошлось без членовредительства. Тем не менее, я позволю присвоить эти воспоминания себе, да будут они предостережением легкомысленным взрослым!

***

Мне в ту пору было два года... Смыслом моего существование тогда были еда, сон и доведение окружающих меня людей до белого каления. Последнее, впрочем относилось не к испорченной натуре, а к повышенной любознательности, являвшийся источником познания окружающего мира и бичем моих, и без того не в меру нервных родителей.
Январский солнечный день, пушистый снежок – вот замечательная погода, чтобы вывести маленького ребенка погулять и тем самым спасти тесто от размазывания его по всей квартире. К тому же, мамина психика способна была выдержать или готовку, или присутствие ребенка, но никак не оба варианта сразу. Так что, пака мама занималась пирогом, папа одел меня и повел в маленький парк за соседним домом. Бессовестно нарушив вполне разумный запрет «не курить при ребенке», папа достал пачку сигарет и отвернулся от ветра, чтобы зажечь спичку. Расплата за содеянное последовала незамедлительно. Дело в том, что закуривая, папа на какое-то врямя выпустил мою руку. А когда повернулся, меня рядом уже не было. Сигарета мягко шлепнулась в снег. Не то, чтобы меня не было рядом – меня вобще нигде не было! А куда мог изчезнуть ребенок на открытой площадке, понять было невозможно. Папа в срочном порядке обследовал ближайшие кусты и деревьея, а также саму площадку на предмет скрытых углублений и ям, и только после этого начал впадать в панику. Пометавшись по парку и поорав, призывая меня, папа уселся в снег и принялся размышлять логически. Ребенок пропал, но так как рядом никого не было, версия похищения исключалась. Да и кому, собственно, нужна вредная девчонка, за которой еще и горшки выносить приходиться? С другой стороны, крыльев у доченьки нет, упорхнуть в соседний двор она не могла, остается... дом!
Именно ближайщий дом в пять подъездов и столько же этажей. Далекова-то, конечно, чтобы убежать так быстро, но, папе ли не знать, какую скорость способен развить не в меру любознательный малыш, ежели что-то взбредет ему в голову. Придя к такому выводу, папа выбрался из сугроба и бросился к ближайшему подъезду. Исследовав все коридоры, и не найдя меня, папа снова стал впадать в панику.
Воображение рисовало ему ужасную картину - мама засовывает его в разогретую духовку вместо пирога.

Но оставалась последняя надежда...Но оставалась последняя надежда – квартиры.
Папа постучал в первую дверь. Ему открыл мрачного вида господин:
- М-да? – осведомился последний.
- У вас нету девочки? – не подумав, ляпнул папа.
- М-м-м... в каком смысле?
- К вам не заходила девочка?
- Какая девочка? – все больше мрачнея, уточнил господин.
- Маленькая.... – безнадежно произнес папа.
Мрачный господин внезапно расправил плечи и завопил с энтузиазмом оклемавшегося Конька-Горбунка:
- А, ходят тут алкоголики всякие! Девочки ему понадобились! Сейчас вот милицию вызову... – последнюю фразу он договаривал уже из-за двери, прочно запираяя замок.
Папа, не теряя времени, постучал во вторую квартиру, и, не дождавшись ответа в третью.
Дверь открыл пожилой мужчина в халате.
- Извините! – торопливо объявил папа. У меня пропала дочь. Просто изчезнуть она не могла, я подумал, что она может быть где-то в доме.
- Но к нам не приходила никакая девочка., - растерянно ответил мужчина.
- Все-таки... если позволите... я могу посмотреть? Пожалуйста!
- Смотрите, но мы с женой...
Папа тут же ринулся в квартиру. Комната, кухня, еще комната...
-Катерина!!! – завопил папа голосом Михтуна Чакроборти в кульминационный момент драмы.
Я сидела на диване и терзала огромного плюшевого медведя.
- Папа! - радостно констатировала я.
Из кухни вышла изумленная женщина.
- Честное слово, мы не заметили как она вошла! – покачав головой, сказал мужчина. Дверь, правда, была не заперта, мы пили на кухне чай...
Женщина внимательно посмотрела на папу и принесла валерьанку.
- Ничего, ничего, - успокоил папа, залпом выпивая стакан, - она, наверное думала, что пришла домой – дверь расположена так же, как и у нас.
- И надо же, сразу нашла игрушку, - умилилась женщина.
- Миcка холосый! – подтвердила я.
- Маленькая моя! – заулыбалась хозяйка, - а я тебе сейчас что-то дам!
Я поддержала ее идею одобрительным "ага!".
Из буфета она извлекла корзинку, а из корзинки конфету, и протянула ее мне.
- Асиба! - избавляя конфету от ненужной обертки, сказала я.
- Асиба! То есть спасибо вам, - сказал папа, начиная приходить в себя. Потом снял меня с дивана, попрощался с добрыми людьми и пошел со мной к дому, где нас ждала ни о чем не ведающая мама и, слегка подгоревший, но все-таки пирог.